Власть фриков: как Хантер Томпсон чуть не стал шерифом

В Америке вышел документальный фильм «Freak Power: The Ballot or the Bomb» (буквально — Власть фриков: бюллетень или бомба) о борьбе Хантера Томпсона за пост шерифа города Аспен и округа Питкин в штате Колорадо. Полнометражная картина приурочена к 50-летию громкой избирательной кампании, в которой журналист призывал легализовать марихуану, разоружить полицию и остановить экологические преступления. И у него почти получилось. Gonzo & Co рассказывает о новой ленте и вспоминает историю тех событий.

Режиссеры ленты Дэниел Джозеф Уоткинс и Аякс Филлипс делятся со зрителем редкими кадрами, снятыми во время кампании в Аспене. Кинематографисты считают, что тогда политическое движение в маленьком городке напоминало всю страну в миниатюре. В идеологической битве столкнулись местные консерваторы и хиппующая молодежь во главе с Хантером Томпсоном. Журналист и его сторонники чувствовали, что США находятся на грани революции, которая прекратит полицейское насилие, войну во Вьетнаме и даст людям больше свободы и равенства. Так почему бы не начать ее у себя дома? 

Фильм специально выпустили в прокат 23 октября, на следующий день после финальных дебатов между Трампом и Байденом. «Хантер С. Томпсон тогда видел Америку на перекрестке, и сегодня мы находимся на таком же перекрестке, — сказал Аякс Филлипс. — Теория Хантера заключалась в том, что, участвуя, голосуя, работая волонтером, молодые люди могут изменить мир вокруг. Этот посыл актуален и сегодня, накануне чрезвычайно важных выборов».

Зрители в первую очередь увидят Томпсона-политика. Для многих, знающих Хантера по его образу в массовой культуре, такое амплуа станет открытием, полагает Дэниел Джозеф Уоткинс. Он написал книгу об избирательной кампании и руководит галереей «Гонзо» в Аспене. В интервью журналу Rolling Stone Уоткинс рассказал, что его посетители признаются в любви Хантеру, называя журналиста героем. Но при этом они не читали ни одной его книги или статьи, зато видели «Страх и ненависть в Лас-Вегасе».

Посмотреть на Хантера иначе помогло архивное видео, которое авторы «Freak Power» в 2017 году нашли дома о покойного режиссера Роберта Э. Фултона III, очевидца избирательной кампании. В картине также мелькают документальные фотографии Дэвида Хизера и Боба Крюгера. Графику и анимацию для фильма в гонзо-стиле выполнил Ральф Стедман, художник-карикатурист, иллюстрировавший все крупные работы Томпсона.

Хантер Томпсон показал, что обычно скучные выборы могут стать веселым, интересным и, что важно, объединяющим процессом. Его компания под названием «Власть фриков» была как иронией над собой, так и плевком в лицо «хищным жадинам и «безвкусным ворам». «Меня совсем не смущает слово "фрик". Быть ненормальным, отклоняться от стиля правления, который я осуждаю в сегодняшней Америке, не только мудро, но и необходимо. Я думаю, что пора использовать какую-то реальную платформу, а не ввязываться в лицемерную белиберду, которая свойственна политике в этой стране», — комментировал Хантер свое выдвижение на пост шерифа.

Томпсон заинтересовался политикой в 1968 году, когда побывал на национальном съезде Демократической партии в Чикаго, проходившем спустя несколько месяцев после убийств Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди. Там он увидел, как копы и наемники жестоко избивают мирных протестующих, получил сам и даже вдохнул слезоточивого газа. С мыслью «в этой стране пора что-то менять» он вернулся в Колорадо, где год назад купил дом с гонорара за роман «Ангелы ада».

В те времена штат был одним из любимых мест хиппи, контркультурных писателей и прочих философов, которых привлекал чистый воздух, спокойная жизнь и горные вершины. Хантер с семьей обосновался в местечке Вуди-Крик в нескольких милях от Аспена и сразу занялся проблемами своей новой вотчины. Он протестовал против строительства в долине автостоянок, апартаментов и гостиничных комплексов. Высотки убивали этот оазис, заслоняя горные пейзажи и разрушая окружающую среду. Поначалу Томпсон отправлял гневные и сатирические письма в редакции городских газет. Одно из них было написано от лица Мартина Бормана, личного секретаря Адольфа Гитлера. В нем автор благодарил департамент шерифа Аспена за верность ценностям Третьего Рейха.

Но письма не действовали. К тому же критический взгляд Томпсона обострился после чикагских протестов, и он понял, что пришло время для реальных дел. Хантер объединил вокруг себя таких же неравнодушных людей, и вместе они решили хорошенько встряхнуть Аспен и выбрать своего мэра. Их кандидатом стал 29-летний адвокат Джо Эдвардс, известный тем, что защищал хиппи от произвола властей и боролся с ненавидящим их полицейским судьей Гвидо Мейером. Тот обещал очистить город от понаехавших «грязных хиппи» и однажды арестовал целую группу за бродяжничество. Юристу удалось вытащить бродяг из каталажки. Он настаивал, что городская полиция предвзято относится ко всем, кто выглядит по-другому, например, носит длинные волосы, бороду и усы. С тех пор Эдвардс стал героем среди аспенской молодежи.

Кампания за Эдвардса началась за три недели до выборов. Он проиграл всего шесть голосов кандидатке от республиканцев Еве Хомейер. Обнадеживающий результат вдохновил Хантера на этот раз побороться за власть самому. «Учитывая гнилой фашизм, происходивший в Америке в 1969 году, быть фриком было благородным путем», — вспоминал он. Томпсон решил, что его избирательная кампания не будет похожа ни на одну другую из тех, что видели Штаты. Он превратил предвыборную агитацию в горячую смесь перформанса, литературы и изобразительного искусства.

Меня совсем не смущает слово «фрик». Быть ненормальным, отклоняться от стиля правления, который я осуждаю в сегодняшней Америке, не только мудро, но и необходимо. 
— Хантер Томпсон

Консервативные редакторы аспенских газет не давали ему полноценно общаться с аудиторией, и Хантер придумал, как достучаться до избирателей. Вместе с местным художником Томом Бентоном, создателем знаменитого гонзо-кулака, они начали выпускать настенные плакаты. На одной стороне печаталась графика, на другой — обращение Томпсона. Тандем посвящал каждый выпуск новой теме, как правило связанной с несправедливостью. Первый тираж рассказывал о коррумпированном поверенном, позже ушедшем в отставку. Следующий предлагал порассуждать о гибели американской мечты. Третий — об изнасиловании земли алчными коммерсантами. Популярность самиздата росла, и Хантер больше не нуждался в местных газетах. У него родилось свое СМИ, которое он называл «новым видом журналистики».

Радикальные идеи Хантера шокировали консервативную часть Аспена и всего округа. Он обещал разбить городские улицы отбойником и засеять их травой, взять под контроль продажу наркотиков и публично наказывать нечестных торговцев дурью ударами по пяткам на лужайке у здания суда. Кроме того, он планировал объявить Питкин де-факто заповедником, запретив нерезидентам охоту и рыбалку, а также жестоко карать всех, кто будет причастен к любой форме земельного изнасилования. Томпсон пожертвовал и своей любовью к огнестрелу, гарантировав, что новый шериф и его заместители не будут публично ходить с оружием. «Каждый городской бунт, перестрелка и кровавая баня в недавней памяти вызывались каким-то беспечным обезумевшим от страха полицейским».

И все же открытость и искренность наряду с эксцентричным и вызывающим поведением Хантера помогала ему завоевывать голоса. Он впечатлял публику красноречием и прогрессивными взглядами, в том числе на охрану природы и рациональное землепользование. Томпсон был хорош и в дебатах. Он даже побрился налысо, чтобы называть соперника, действующего шерифа Кэролла Уитмайра, «моим длинноволосым противником». Так он насмехался над привычкой консерваторов осуждать прически хиппи.

Вести о кампании в Аспене скоро долетели до федеральной прессы. О необычном кандидате написали The New York Times, Time, BBC, а сам Хантер черканул статью о «Власти фриков» в набирающем популярность Rolling Stone. Репортаж выстрелил и, как многие считают, похоронил шансы победить на выборах. Внимание всей страны было приковано к Аспену, где журналист-хиппи мог стать шерифом и впервые в США легализовать наркотики и разоружить полицию. Это заставило демократов и республиканцев объединиться против Томпсона и лишить его необходимых голосов. Он набрал 44%.  

Расстроенный, закутанный в американский флаг, Хантер сказал своим сторонникам, когда понял, что проиграл: «К сожалению, я доказал то, что и собирался... что американская мечта действительно уничтожена». Позднее он заявил NYT: «Если мы не сможем победить в Аспене, мы не сможем победить нигде».   

Томпсон навсегда ушел из политики, но зерно его идей проросло в Аспене уже через два года. Джо Эдвардс снова баллотировался в мэры и победил. В 1986 году пост шерифа выиграл друг Хантера, длинноволосый Боб Браудис. Он воплотил реформы полиции, предложенные журналистом, и переизбирался на должность в течение 24 лет. Со временем сократилась и застройка. Наконец, главное случилось в 2012 году. Колорадо стал первым американским штатом, легализовавшим марихуану, спустя семь лет после того, как Томпсон застрелился в своем доме в Вуди-Крик.

Фильм Freak Power: The Ballot or the Bomb о событиях 1970 года в Аспене транслируется в стриминговых сервисах Apple TV и Amazon. Дата выхода русскоязычной версии пока неизвестна.

Документальную ленту можно спутать с практически одноименным художественным фильмом «Freak Power: The Battle of Aspen» (Власть фриков: битва за Аспен). Его релиз также планировался в 2020 году, но после мартовской премьеры на кинофестивале SXSW в Остине был отложен из-за коронавируса.