Творчество Раймонда Карвера, яркого представителя грязного реализма, плохо знают в России. Когда здесь говорят об этом литературном движении, то вспоминают книги Чарльза Буковски, реже Кормака Маккарти или Ирвина Уэлша. А вот за океаном скорее упомянут Карвера, чья проза в 80-е годы XX века помогла возродить классический американский рассказ с присущими жанру лаконичным языком и простотой. Писатель же возвел минимализм в абсолют, его истории редко занимали больше дюжины страниц, что не помешало Карверу стать одним из наиболее влиятельных новеллистов в США. По крайней мере, так о нем отозвался Стивен Кинг.
Карвер вырос в городке Якима, штат Вашингтон. Его отец, пьяница и заядлый рыбак, вкалывал на лесопилке, мать перебивалась официанткой или продавщицей, не задерживаясь подолгу на одном месте. Родители, да и все окружение Раймонда в те годы, отражали разрушенную американскую мечту, о которой они слышали, но никогда не видели.
«В шкафчике под кухонной раковиной мать держала пузырек патентованного "лекарства от нервов" и каждое утро принимала пару столовых ложек этого лекарства. Успокоительным для моего отца было виски», — вспоминал Карвер свое детство в интервью The Paris Review.
Потом эти белые американцы из нищего рабочего класса, живущие, как и Карвер, на Северо-Западе тихоокеанского побережья, переедут в рассказы писателя. Он напишет о них просто, уничтожая каждое лишнее слово, что сделает его прозу образцом минимализма.
Трудно быть простым. На языке моих рассказов говорят обычные люди, но это еще и проза, над которой нужно работать, чтобы она казалась понятной. Я подвергаю рассказ 15 редакциям, с каждой из них история меняется.
— Раймонд Карвер
Томас Р. Эдвардс в статье для журнала The New York Times Book Review описал мир, созданный Карвером, как место, где люди беспокоятся о том, заведутся ли их старые машины, где правит безработица, где приятно проводить время, куря марихуану с соседями и распивая газировку. В новеллах писатель рассказывает об официантках, механиках, почтальонах, школьных учителях, фабричных рабочих, чья жизнь «такая же унылая, как и везде».
Журналист Пол Грей, сравнил рассказы Карвера с историями, подслушанными у кассы супермаркета или в пивном баре. Их герои живут на грани нищеты, алкогольного саморазрушения, одиночества, пытаясь вырваться из замкнутого круга.
Например, в «Соседях» Карвер описывает супругов Билла и Арлин Миллеров, которые согласились присмотреть за кошкой, пока их друзья Стоуны уехали отдыхать. В соседском доме они примеряют на себя образ Стоунов, нося их одежду, пользуясь мебелью и другими вещами. Как ни странно, но это помогает паре обрести интерес к жизни и снова захотеть друг друга.
Другая история — «Популярная механика» — посвящена ссоре мужчины и женщины, чей конфликт доходит до того, что они буквально начинают делить их ребенка. Они тянут младенца за руки в разные стороны, и хотя Карвер не рассказывает, что произошло дальше, кажется, незавидная участь ребенка предрешена. Здесь писатель отсылает нас к соломонову решению, когда царь предложил разрубить младенца пополам, чтобы разрешить спор двух женщин. И тогда настоящая мать отказалась от ребенка, лишь бы он жил. В рассказе Раймонда Карвера нет самоотверженных родителей: они в порыве ненависти убивают свое дитя, лишь бы не проиграть в семейном споре. И это правда жизни, открывающая мрачную сторону человеческой натуры.
В рассказе «Еще кое-что» Карвер показывает сценку, где пьяный отец спорит с дочерью, а затем срывается на жену, разбивая окно банкой с огурцами. Та требует, чтобы он ушел, угрожая полицией. Супруг собирает вещи и назло запихивает в чемодан женские туалетные принадлежности. На прощание он хочет сказать жене и дочери «еще кое-что», но не находит слов, чтобы передать свои чувства. Эта заурядная история, которая могла бы случиться в любой стране, передана Карвером с присущим ему лаконизмом, когда все напряжение висит в воздухе, а слова лишь передают действие.
Карвера удивляли рецензии критиков, которым его персонажи казались маргиналами. «Пока я не начал читать обзоры на мою работу, я никогда не чувствовал, что люди, о которых я писал, были такими плохими. Официантка, водитель автобуса, механик, смотритель отеля. Боже, да страна наполнена этими людьми! Они хорошие и делают все, что могут».
Таких людей Раймонд Карвер понимал получше тех комментаторов, что писали для авторитетных литературных изданий. В 19 он женился на 16-летней Мэриэнн Берк, которая вскоре родила ему двух детей и стала спутницей на его тернистом пути к славе.
«Из всех писателей, работающих сегодня, Карвер, возможно, лучше всех знал рабочий класс», — отметил журналист Рэй Анелло в статье для журнал Newsweek. Сам писатель позже называл себя «полностью оплачиваемым представителем работающей бедноты».
Карвер мечтал выбиться в люди, для чего перевез семью в Калифорнию, где поступил в государственный колледж города Чико. Там он записался на курс писательского мастерства известного автора Джона Гарднера, а в 1961 году опубликовал свой первый рассказ «Неистовые времена года».
Однако вылезти из мира бедняков не так-то просто. Чтобы прокормить семью и писать дальше, он разъезжал по штату, ища лучшей жизни и продолжая учиться. Работал на заправке, убирал больничные коридоры, мыл туалеты, разносил посылки (привет Чарльзу Буковски) и продавал тюльпаны.
Мы просто искали место, где я мог бы писать, а моя жена и двое детей были бы счастливы. Мне казалось, что хотим не так уж и много. Но мы его так и не нашли.
— Раймонд Карвер
В 1967 году он добился, что его заметили на литературном поприще. История «Вы не будете так добры помолчать?» вошла в антологию «Лучшие американские рассказы». К этому времени Карвер, разрываясь между семьей и творчеством, уже налегал на бутылку, и вскоре стал клиентом реабилитационных центров для алкоголиков.
Становясь известнее, Карвер заводил полезные связи. Он дружил с писателями Эдом МакКланаханом и Герни Норманом, стал преподавать в Калифорнийском университете в Санта-Круз, получил стипендию Стегнера, на которую купил дом в городке Купертино. Казалось бы, жизнь пошла в гору, но было поздно. Карвер погряз в пьянстве. К 1973 году он бросил писать. Преподавая в Мастерской писателей Айовы, он спился спелся с новеллистом Джоном Чивером. «Мы с ним только и делали, что пили. Я не думаю, что кто-то из нас тогда снимал крышки со своих пишущих машинок», — говорил Карвер.
Сам Чивер в своем дневнике вспоминал, что они любили приходить за спиртным ровно к открытию алкомаркета. А еще Карвер оказался беспринципным алкоголиком, который мог не заплатить за выпивку и сбежать из ресторана, хотя знал, что деньги по чеку спишут с официантки. Иногда по счету приходилось платить жене, выручавшей заблудшего мужа.
О Мэриэнн Карвер стоит упомянуть отдельно. Стивен Кинг в статье для журнала Sunday Book Review писал, что Мэриэнн Берк Карвер зарабатывала на хлеб в те ранние годы, когда Раймонд пил, ловил рыбу, учился и начал писать рассказы. «Писательский талант часто работает сам по себе, но писатели, чьи произведения сияют проницательностью и тайной, дома часто оказываются обычными монстрами».
Мэриэнн четверть века терпела тяжелый характер мужа, бесконечные переезды, пьянки, измены. Она не бросила его даже после того, как в 1975-м перебравший Раймонд в порыве ревности разбил бутылку об голову жены, перерезав ей артерию возле уха и едва не убив.
Она поддерживала Рэя будучи официанткой, хозяйкой ресторана, продавщицой и учительницой. В начале брака она две недели собирала фрукты, чтобы купить ему его первую пишущую машинку.
— Стивен Кинг
Эта женщина, кажется, никогда не переставала его любить, говорит писатель, объясняя, почему Мэриэнн оставалась рядом со своей любовью и заклятым врагом в одном лице.
Между тем Карвер продолжал пить. Однажды у него случился алкогольный абстинентный припадок, и врач предупредил писателя, что дело плохо. Карвер пропустил это мимо ушей и продолжил надираться еще два года, пока в 1977 году внезапно не завязал.
«Карвер, наконец, изменил свою жизнь, став одним из редких исключений в длинной череде безнадежно пьяных американских авторов. Когда он, наконец, бросил пить, то принял решение в одиночку. Тот день, когда он выпил в последний раз, стал днем рождения его новой жизни, началом десятилетия, которое он назвал "подливкой" — соусом, который обогащает обычную еду», — писала Кэрол Скленицка, биограф Карвера.
В том же году он бросил свою жену ради поэтессы Тесс Галлахер. Та, что пережила с ним все тяготы, рядом с которой он написал лучшие вещи, оказалась не нужна. Карвер оставил за бортом свою прежнюю жизнь и не удосужился захватить в новую Мэриэнн.
Следующие 11 лет станут счастливыми для Карвера. Обласканный пришедшей славой, он наслаждался жизнью и новой подругой, ловил рыбу, преподавал, выпускал сборники рассказов, получал премии и давал интервью уважаемым журналистам.
Он и правда считал, что у него было две жизни: до пьянства и после. Впрочем, не стоит думать, будто алкоголик Карвер не нашел замену спиртному, хотя он и любил говорить, что его главная гордость — это решение бросить пить.
«Он не был святым, и его трезвость не была идеальной — он оставался нервным, навязчивым и привлекательным мальчишкой, пристрастившимся к сигаретам и зависимым от марихуаны», — утверждала Скленицка.
Сигареты и сгубили Карвера: в 1988-м он умер от рака легких, ему было 50. Годом раньше он написал рассказ о смерти Чехова от туберкулеза — «Поручение». Пройдет немного времени, и Карвер, восторгавшийся русским писателем, тоже начнет харкать кровью.
За шесть недель до смерти он и Тэсс Галахер поженились. Зная о своей болезни, Раймонд Карвер говорил: «Я чувствую себя самым счастливым человеком в округе, правда».
Он оставил миру 72 рассказа, 306 стихотворений, фрагмент романа, одноактную пьесу и 32 научно-популярных произведения (эссе, размышления, предисловия).
Карвер учился у Антона Павловича простоте, и это заметили критики. Например, в некрологе писателю The Sunday Times назвала его американским Чеховым. И было за что. Например, вот как Брюс Вебер в New York Times Magazine описывал слог Карвера: «Типичное предложение прямое и несложное, избегающее эпитетов, описательных наречий и вводных фраз. Его ритмы часто повторяются или отрывочны, как будто намекая на напряжение людей, которые учатся выражать свежие эмоции. Время течет мучительно линейно. Диалоги, как правило, обрезаны и изобилуют обычными наблюдениями за конкретными предметами на столе или на стене, неуловимые важные вопросы витают в воздухе».
Оценивать рассказы и тем более стихи Карвера на русском — спорная затея. Wikipedia утверждает, что отечественные переводчики часто приукрашивают прозу автора, лишая читателя возможности познакомиться с неповторимым стилем писателя, пусть и весьма отдаленно.
Кажется, единственное российское издание Раймонда Карвера выпущено в 2007 году и с тех пор не переиздавалось. Впрочем, найти основные рассказы в рунете не составит труда. Некоторые из них, вероятно, переводили любители.
Настоящим ценителям стоит читать истории Карвера в оригинале и убедиться, что его проза удивительно проста и подойдет для тех, кто изучает английский язык.
Комментариев 0